Про удачную рыбалку, ночную встречу и горячую уху

Однажды со мной приключилась странная история. Я до сих пор не могу дать логического объяснения тем событиям, но готов поклясться, что так и было на самом деле. Постараюсь описать тот случай подробно.

Как-то раз мы собрались вдвоем с другом на рыбалку. Встали пораньше, часов в 5 утра, слегка перекусили и, оседлав велосипеды, отправились в путь. Мы прибыли на свое излюбленное место примерно через час, речушка находилась совсем недалеко от нашего поселка. Размотав снасти, мы увлеклись рыбалкой, тем более что с утра клёв был очень хорошим. К полудню рыба перестала попадаться на наши удочки, и друг предложил остаться на речке до вечера. На том и порешили, а пока из наловленной рыбы стали варить уху. После сытного обеда можно было и отдохнуть в тени прибрежных деревьев.

Проспали мы почти до самого вечера, а потом клёв был такой, что позабудешь обо всём на свете! Когда поплавки уже стали плохо различимы на речной глади, мы спохватились – пора бы и домой собираться. Стали было уже мешки с рыбой к багажникам велосипедов привязывать, как тут кому-то из нас пришла в голову мысль, остаться переночевать на речке. Спорить по этому поводу не стали, утром ехать всё же сподручнее.

Развели костер, да новую порцию ухи наварили. Поужинали, друг мой, укутавшись в плед, быстро уснул. Я же решил посидеть немного у костра, полюбоваться ночным небом. Видно я задумался, потому что не заметил, как на нашей стоянке появился незнакомый парнишка. Мальчику было на вид лет 12, на нем были черные штаны, с которых ручьем текла вода.

«Ты чего, в речке купался что ли? — спросил я у него, — так садись ближе к костру, погрейся». Пацан отрицательно покачал головой и сел на песок, почти у самой воды. Я зачерпнул из котелка остывшей ухи, налил её в миску и подошел к мальчику. «На вот, перекуси, — говорю я, подавая пацану тарелку с ухой. Паренек было потянул руки к миске, но потом быстро их отдернул. «Нет, -говорит, — не хочу. А вы откуда, дядька?» Я объяснил, что наш поселок совсем недалеко отсюда и утром мы домой отправимся. А пацан охрипшим голосом говорит: «Вы мамке моей передайте, чтоб ухи мне не приносила, уж больно горяча».

«Ты сам-то где живешь? Из дому сбежал что ли?» — удивился я. Парень отвечает: «С М-ского хутора я. Там и мамка моя живет, вы уж передайте ей мою просьбу. Я присвистнул: «Нет, парень, ничего не получится. До этого хутора полдня добираться, нам это и не по пути вовсе. Ты давай сам домой отправляйся, мамка, небось, ждет тебя и с ухой, и с борщом, и с ватрушками». Пацан улыбнулся и словно растворился в сгустившемся над речкой тумане. Я услышал только всплеск воды, да крик лесной птицы.

Невольно поежившись, я вернулся к потухшему костру. Куда пацан подевался, в воду, что ли сиганул? А может, привиделось мне это? Так вроде спиртного с собой не брали, ночевать-то не собирались здесь.

Начинало светать, а мне и поспать не удалось, всё мысли какие-то одолевали. Вскоре друг мой проснулся, и я рассказал ему о ночной встрече. Конечно, он мне не поверил, решил, что я задремал у костра, и мне всё это приснилось. Но дело в том, что у самой воды, на том месте, где я с пацаном разговаривал, осталась стоять миска с ухой. Это-то как объяснить?

Ладно, собрали мы свои вещи, сели на велосипеды и к дому направились. Проехали совсем немного, мой велик заскрипел, я глянул – цепь порвалась. Вот ведь незадача! А до дома-то еще далеко. Друг предложил вести велосипеды за руль и идти дальше пешком. Чтоб срезать путь, мы свернули в лесок. Мы долго шли по протоптанной лесной тропе, но лес всё не заканчивался. Времени много прошло, если б по дороге шли, давно дома уже были бы. «Вот, черт, — воскликнул я, — не хватало ещё заблудиться!» Буквально сразу после этих слов, вдали показалось незнакомое село. Мы решительно двинулись туда, постучали в дверь крайней избы, оттуда вышла старенькая бабушка. Мы расспросили её, где находимся. «Заблудились, ребятушки? Это хутор М-ский», — прошамкала старуха. У меня мороз пробежал по коже, именно об этом хуторе мне рассказывал ночной гость. Мы знали дорогу от этого хутора до нашего поселка, идти предстояло еще около трех часов. В общем, решили отдохнуть немного, бабушка любезно согласилась напоить нас чаем.

За столом я осторожно поинтересовался у старушки, не живет ли на этом хуторе семья с парнишкой лет двенадцати, которому нравится купаться по ночам, но не по вкусу мамкина горячая уха. «Так это Петруша, утоп он в начале лета в нашей речке, а мать ему на могилку каждый день миску с горячей ухой ставит». Мы с другом переглянулись. «Так, мальчишку похоронили?» — спросил я дрожащим голосом.

«Похоронили, — вздохнула старуха, — правда не сразу мальчонку из речки-то достали. Дней пять он в омуте пролежал, мужики наши ныряли – да всё без толку. Водолазы из области приехали, вот тогда только и отдали Петрушу родителям».

У меня резко разболелась голова, и я предложил другу поскорей домой идти. В дороге, ведя свои велосипеды пешком, мы всё время молчали. Уже когда к нашему поселку подходили, друг говорит: «Надо было к матери пацана зайти, сказать, чтоб горячую уху ему на могилу не приносила». Я не нашелся, что ответить, а теперь вот думаю, надо ли расстраивать бедную женщину? Да и кто поверит в мой рассказ…