***Меня сегодня рецензировал поэт***(из воспоминаний)
Только запусти цепочку воспоминаний, и пошло, и поехало.Вспомнился поэт, который первым «имел счастье» оценить мои творения. Звали поэта Миша (имя изменено), и был он Люсиным одноклассником, товарищем по туристическим походам.Люся даже говорила, что он когда-то звал ее замуж, но...«Сама понимаешь, поэт, какой у него заработок?»
Миша был настоящим поэтом: закончил Литинститут им.Горького, писал стихи и работал литературным консультантом в каком-то музее.
Туда меня Люся и привела показывать стихи.
Поэт оказался симпатичным дружелюбным парнем, чернявым «бродягой с гитарой»: борода, грубый свитер, мягкий голос. В общем, мне понравился.Напоил нас чаем с печеньем, а потом с очень вдумчивым видом стал слушать мои творения.
Это я сейчас думаю: бедные литработники, сколько им приходится читать и выслушивать всякой ерунды.
А тогда меня не волновало состояние Миши.Волновал вопрос: есть в моей писанине что-то или нет и что с ней вообще делать?
Началось все, как я уже упоминала в статье про Люсю, с депрессивного болота, в котором я очутилась после родов. Не то, чтобы меня утомило однообразие декретного периода, там было хуже: я считала, что и у меня, и у ребенка серьезные болезни, а у меня так вообще смертельная.«Сдаваться» врачам не собиралась. Муж полагал, что я психушка, себя накручиваю, что меня нельзя допускать к медицинским учебникам и что подобные книги надо подбрасывать врагам, чтобы они медленно сходили с ума.
Как потом выяснилось, проблемы со здоровьем у нас с дочерью все-таки были, но не столь серьезные, как мне казалось.
Но тогда эмоции переполняли и, видимо, сработал предохранительный клапан: я стала писать стихи.
Случилась эта напасть под влиянием музыки «Аквариума» и «идеи», «подброшенной» Гребенщиковым: высказывать свои мысли в рифму. Вот я и высказывала.Причем много и спонтанно. «Нормальные взрослые люди» стихи не пишут.А говорить с кем-то о своем «сумасшествии» мне не хотелось.Напомню, что интернета тогда не было.
В-общем, свои творения я показала Люсе, ей понравилось, но она сказала, что оценить может знакомый поэт.
Собственно, как можно оценивать чужие творения? Но тогда мне было важно, что скажет Миша и, если б он сказал «глуши моторы», я бы, наверно, так и сделала.Как говорится, «можешь не писать, не пиши», «Не писать» не получалось, но… на горло собственной песне можно в конце концов было и наступить, чтобы жить не мешала.
Итак, Миша.О его мнении остались «мысли в рифму» того времени.
***Меня сегодня рецензировал поэт,
Сказал, что делитанства нет,
Сказал, что чувствуется ин-дивидуальность,
Есть твердый реализм и музыкальность.
Заметил: в рифме иногда небрежна.
(Вполне согласна, каюсь, не безгрешна).
Он был доброжелен и мил,
И даже слушать барда пригласил...
Мне не влюбиться бы в того поэта:
Не входит в творческие планы это.***
А еще Миша выразил «крамольную» мысль, что у меня стихи пишутся через страдания, как у Цветаевой. И, призывал писать, а не «наступать на горло собственной песне».
С поэтом я больше не встречалась, но… Много лет спустя, в нашем храме, где полным -полно творческого люда, я как-то услышала знакомое имя и фамилию. А в церковной лавке увидела книжку с диском: музыкальный спектакль для детей воскресной школы на евангельский сюжет. Автором стихов оказался Миша.
Повторно знакомиться с ним я не стала.Узнала, что он детский поэт, пишет на христианские темы, что у него прекрасная семья и двое детей.
А ведь и Люся могла в свое время выйти за него замуж, но...«Что за специальность, поэт?»
После Миши мои стихи отправились через Люсину знакомую в редакцию журнала издательства «Молодая гвардия», где благополучно лежали бы, никем не потревоженные, на одном из многочисленных стеллажей от пола до потолка, вплоть до закрытия журнала.
Но вышло все иначе.Если интересно, могу продолжить окололитературную тему.
Я потом литклубы посещала.Там, слава Богу, никто никого не рецензировал, просто читали стихи друг другу и отмечали, что понравилось.Если и высказывались критические замечания, то в мягкой форме.
Меня однажды какая-то литературная дама «приложила» так, что потом остальные участники долго пытались это компенсировать.Дама оказалась лит.критиком.Что ее занесло «в клуб любителей поэзии при нашем храме, не ясно: ее там один раз всего видели.А я ходила туда еще долго.Но иммунитет на критику получила.
Может и возраст. Но иногда он разражается странноватыми идеями, а временами позволяет себе и лишнее. По-хорошему за хамство на «Эхе Москвы» он удара в нос заслуживал.